"Дом не стоит без фундамента, дерево не растет с подрубленным корнем, человек не может без основы, сердцевинка должна быть в нем". А это прошлое и светлая память о нем, народные обычаи и устои семейные, родной дом.

"В избушке, распевая, дева
Прядет, и, зимних друг ночей,
Трещит лучинка перед ней" -
Писал Александр Сергеевич Пушкин.

В лесной стране, каковой является Россия и каковой особенно была Древняя Русь, дерево издавна служило основным и главным материалом в устроении народного вещественного хозяйства и, следовательно, в художественном прикладном творчестве. Изба, телега, скамья, укладки, скобкари, ковши, прялки, вальки, рубеля, набойные и пряничные доски, игрушки — дерево во всех его разнообразных бытовых формах — от зыбки и игрушки до гроба и намогильного креста — сопутствовало народной жизни.

Трудовая рука крестьянина всегда находилась в связи с деревом: рубила, пилила, строгала, тесала, вырезывала. Дерево играло роль хлеба в хозяйственно-бытовой жизни, и народное прикладное искусство развивалось и процветало, имея дерево своей постоянной и главной материальной основой. Поэтому изучение бытового народного творчества в формах дерева должно яснее и полнее всего вскрывать наиболее оригинальные стилистические черты этого искусства.

Слово «пряслице», укоренившееся в научной литературе, вообще говоря, неверно. «Пряслень» — вот как произносили древние славяне, и в таком виде этот термин всё ещё живёт там, где сохранилось ручное прядение. «Пряслицем» же называли и называют прялку (о которой речь будет чуть ниже). Ведущие археологи ещё в 40-е годы XX века предлагали устранить путаницу в терминологии, но ошибочная традиция держится с упорством, достойным лучшего применения.

1. Прялка и лопасти (навершия) прялок. XI-XV века
2. Донце прялки
3. Севернорусская неразъёмная прялка, изготовленная из нижней части ствола с корнем (копанъ).
XIX век
4. Навершие прялок, в которых использована языческая символика — «громовый знак», изображение «белого света», головы коней. XIX век
У всех славянских и финно-угорских народов Восточной Европы прядущие тянут нить из кудели левой рукой, а правой вращают веретено. На Кавказе и в Средней Азии поступают наоборот. А вот айсоры (потомки древних ассирийцев) и тянут, и вертят одной правой рукой: веретено у них сучит и мотает одновременно.

Любопытно, что пальцы левой руки (большой и указательный), дёргающие пряжу, как и пальцы правой руки, занятые веретеном, приходилось всё время смачивать слюной. Чтобы не пересохло во рту — а ведь за прядением нередко ещё и пели, — славянская пряха ставила подле себя в мисочке кислые ягоды: клюкву, бруснику, рябину, калину...

Собственно прялкам («пряслицам» по-древнерусски), древним и не очень, тоже посвящена обширная научная литература. Достаточно сказать, что орнаменты русских прялок даже XIX века буквально пестрят чисто языческими символами: «громовыми знаками», изображениями «белого света». Эти знаки можно видеть на иллюстрациях к главам «Перун Сварожич», «Даждьбог Сварожич».

И в Древней Руси, и в Скандинавии времён викингов бытовали переносные прялки: кудель привязывали или прикалывали к одному её концу (если он был плоским, лопаточкой), либо насаживали на него (если он был острым), либо укрепляли как-то ещё (например, в рогульке). Другой конец вставляли за пояс — и женщина, придерживая пряслице локтем, работала стоя или даже на ходу, когда шла в поле, гнала корову, приглядывала за гусями... Дома, вынув из-за пояса, нижний конец прялки втыкали в отверстие лавки или специальной доски — «донца».

Каждый тип переносных прялок имел достаточно чёткую географическую область распространения, что, как выяснилось, точно совпадает с границами расселения больших групп племён, сложившихся в Восточной Европе ещё в каменном веке. Это северные лесные племена (лопатообразные прялки), земледельцы юго-запада (палкообразные прялки с острым верхним концом) и степные племена юго-востока (рогулькообразные). Практически уже в наше время учёные-этнографы успели зафиксировать разновидности переносных прялок и описать места их распространения — то и другое не слишком изменилось за множество минувших веков.

Одновременно — и тоже с незапамятных пор — использовались и цельные, неразъёмные прялки. Для такого изделия требуется заготовка, повторяющая очертания прямого угла, — использовалась «копань». Одной такой прялке, найденной на реке Модлоне (Вологодская область), ни много ни мало три тысячи лет...

Ниточка традиции, тянувшаяся к нам буквально от первобытных костров, оборвалась лишь в XX веке. И кто решится сказать, что «ниточка» здесь — всего лишь для «красного словца»?

Пряха и прядение

ПРЯХА (ПРЯЛЬЯ). Лицо женского пола, владеющее умением прясть.

Статус пряхи определялся ответственностью самого прядения — главного женского занятия, которым мужчины никогда не занимались. По народным представлениям, прикосновение мужчины к веретену лишало его силы и ловкости, а неправильное обращение пряхи с куделью могло сделать женщину мужеподобной: у нее начинала расти борода.

Жизнь крестьянки с ранних лет была связана с прядением и с его атрибутами. Девочке, чтобы она легко приобщалась к прядению, перерезали пуповину на прялке или веретене, а также прикладывали эти предметы к новорожденной. Старались отрезать пуповину так, чтобы она упала на женскую работу, в частности, пряжу. Кроме того, помещали в ее колыбель детскую прялку. Пожелания стать хорошей пряхой произносились на родинах: «Чтобы тонко пряла, часто ткала, рукодельничала». С 5—6 лет девочку начинали учить прясть и ей впервые разрешали спрясть нитку из грубой шерсти или очесов. Пряжу затем сжигали, а золу девочка должна была съесть, запив и закусив кусочком хлеба, под приговор: «Ета зъяси — будщи хорошая пряха». В некоторых местах она глотала дымок от зажженной пряжи, чтобы работа в ее руках горела.

Прядением, как правило, занимались девушки. К моменту достижения совершеннолетия они полностью осваивали это мастерство и становились искусными пряхами, что, по народным представлениям, предсказывало счастливую любовь и замужество.

Использование нити/кудели/веревки в обрядах:

Эти действия нашли отражение в гадательных и магических обрядах.

1. Прядут «наопак» (наоборот) две нити – одну женихову, другую – невестину, пускают их на залитую водой сковороду, и смотрят: сойдутся, совьются – быть свадьбе, а если разойдутся – не судьба. Отсюда может идти выражение «связать свою судьбу».
2. В частушке «нитки рвутся, я вяжу/все на милого гляжу» прослеживается та же идея – если пряхе удается связать рвущуюся нить, судьба сложится, совместная жизнь удастся.
3. Гадание на Троицу, когда по воде пускают нить (жизни-судьбы, судьбы-смерти), и смотрят – утонет или поплывет.
4. Льняной пряжей обвивают конец лучины, втыкают между половиц и поджигают. В какую сторону лучина склонится, оттуда и жениха ждать. Вариант: отмечают, куда летят остатки догоревшей на лучине кудели – к дверям, - жди сватов, от дверей – в девках куковать.
5. Атрибутом гаданий выступали и изделия из ниток и пряжи, например, пояс. Пояс клали у порога церкви, и первый перешагнувший был «носителем имени жениха». Для девушки же, сплетшей кушак, нить становилась судьбоносной (вероятно, если она хотела изменить судьбу, надо было распустить, перерезать кушак?).
6. Программирование жизни молодых при помощи нити и пр. Девушка перед свадьбой шли в баню с колуном, держась за конец пояса. Перед тем, как парить невесту, колдун перевязывал оставшейся частью пояса ей правую руку, правую ногу и грудь, приговаривая: «Ноги к ногам, руки к рукам, к грудине – на восток». Этот обряд «связывал» молодых, чтобы они шли рука об руку, не расходились и любили друг друга. (Интересно, а с мужчинами ничего подобного не проделывали?).
7. На свадьбах пряли "нитки долгой жизни", связывая молодых «на долго и счастливо».
8. Пояс в бане, надетый на невесту, имел определенное число узлов. По числу узлов рождалось число сыновей.
9. По количеству узлов при перевязывании пуповины считали, сколько детей еще родит роженица.
10. Скручивание шерсти в нитку, совершаемое колдуньей при пересечении дороги свадебному поезду моделировало пересечение жизни зарождающейся семье, разлад в ней.
11. Новорожденному ребенку, которого впервые клали в колыбель, окручивали зыбку (люльку) нитками, спряденными с молитвами (заговорами) в Святки – то есть в период работы Богинь-прях. Концы этой нити потом снимали с зыбки, связывали в единую нить и клали под голову младенцу, тем самым суля ему долгую и счастливую жизнь. (Запрет на рукодельничание в Святки здесь, вероятно, нарушается тем, что мать не просто прядет, а ребенку судьбу плетет. В этот момент она может либо приравниваться к богиням-пряхам, либо выступать как проводник их воли).
12. В детскую колыбель клали пряслице для девочки или лучок для отбивки шерсти для мальчиков, в ряде мест к колыбели привешивали веретено/кудель/лучину/ножницы, считая, что эти предметы отвлекут ночных духов от ребенка (ведь прясть им часто куда интереснее).
13. Обряд «отворачивания». Ища или желая вернуть заблудившегося/пропавшего человека/скотину, красной нитью (символ жизни) обвязывали кусочек холста (как существа в целом). Вероятно, тут срабатывал принцип путеводной нити Ариадны в критском лабиринте.
14. Нить-судьба работает в новоселье, чтобы судьба владельцев дома была прочно связана с новым обиталищем, клубок ниток бросали через порог, а потом по старшинству, держась за «путеводную нить» входили в дом.
15. Веревка выступает как образ общины (то, что сплетено из множества нитей – но по сути является одной).
16. Веревка – это дорога между мирам (чаще, правда, в нижний мир, чем в верхний).
17. Сплетенные левой рукой нитки в чистый четверг считались «программирующими судьбу». В Егорьев день (6 мая) эту нитку вместе с лоскутом вешали на древо желаний, и задуманное исполнялось.
18. К пряже приравнивается и человеческий волос как средоточие жизненной силы (души). Смертную рубаху вышивали волосами, в саван вплетались волосы покойного – так воплощалась идея загробного существования и последующего возрождения.
19. Тканные изделия (холсты, полотна, особенно украшенные «вычурами») часто связывались с дорогой, соединяющей миры, а также умершими предками и будущими потомками. Понятия «дорога», «ткань», «полотенце», «платок» в мифологии эквивалентны словам «дорога» и «судьба».

Источник