Президент Путин предложил «подумать» о единой концепции школьных учебников истории. Похоже, власти мало судебного преследования «несогласных». Она намерена искоренить инакомыслие в головах подрастающего поколения.

Заявление о том, что нужен единый учебник истории, было сделано на заседании президентского Совета по межнациональным отношениям. Г-н Путин, видимо, информирован о том, что разные народы России имеют разные концепции истории. Скажем, в Татарии одно представление о татаро-монгольском иге и о присоединении Казани и Астрахани к Москве, а в Москве другое. У народов Северного Кавказа одна оценка войны между Шамилем и царским правительством, а у русских иная.

Только факты

Единый учебник подразумевает один взгляд на все прошлое России, начиная с Рюрика и кончая советским и послесоветским временем. Причем Путин особо и не скрывает того, что речь идет не столько об истории, сколько об идеологии. Например, он говорит: «Если мы находимся в рамках единого государства, надо этим дорожить и приумножать эту силу (то есть силу единого государства. — А.З.). Но делать это нужно современными, тонкими, эффективными методами». Так говорят об идеологии: тонко и эффективно вкладывать людям в голову определенные идеи.
Примечательно, что во всей этой речи г-на Путина нет ни одного слова о том, что в учебнике по истории должна быть историческая правда, что там должны быть факты, они должны быть правдивы и не должно быть опущено ничего важного. Отсутствие презумпции идеи правды — характерная особенность идеологии, и это крепко сидит в головах у очень многих наших людей, причем не обязательно даже связанных с властью. Много раз приходилось мне слышать: ну скажите наконец, чему верить в истории? А верить надо только фактам. Оценки каждый сделает сам, исходя из своих нравственных ориентиров.

Например, сейчас у нас есть большая совокупность фактов, которая говорит, что Ленин получал деньги от немецкого генерального штаба. Опубликованы документы, написаны книги, не осталось никаких сомнений на этот счет. Это факт — значит, он должен быть в учебнике. А хорошо ли, что будущий глава государства делал революцию на немецкие деньги, или плохо — это вопрос, который учитель может обсудить с учениками.

Или, предположим, Катынское убийство. Абсолютно непреложный факт, подтвержденный массой документов, уже переданных и польской стороне: польские офицеры расстреляны весной 1940 года по личному распоряжению Сталина и Политбюро. Об этом нельзя умолчать в учебнике истории. А можно ли захватить (даже не в плен, потому что войны не было) более 20 тыс. чужих граждан и убить без суда и следствия — вопрос нравственной оценки. Зная факты, люди сами должны думать.

Человек и государство

Когда речь идет об оценке исторических событий, то совершенно естественно ввести точку отсчета. Она состоит в том, что главной целью политики и главной ценностью государства является человек. Экономика, богатство страны, да и само государство существуют для человека — для чего же еще? Когда человеку, который желает жить честно и достойно, плохо — значит, государство плохо. А когда у человека есть все возможности проявить себя свободно в разных областях жизни — то государство выполняет свою главную задачу. И если уж говорить о каком-то идейном основании, на котором зиждется история, то это именно ценность человека.

Этого в речи г-на Путина нет вообще. Важно примирить все народы — для чего? Чтобы создать или сохранить мощное государство. А о бесценности человека г-н Путин не вспомнил. Видимо, его этому не учили. И стоит ли удивляться? Ведь наше государство в разные периоды своей истории жестоко нарушало и права отдельных людей, и права целых человеческих сообществ. Погубило огромное количество жизней и в прямом смысле, и в том смысле, что люди, даже физически выживая, не могли по-человечески жить дальше, потому что террор ломал и тех, кто сам под этот маховик впрямую не попадал.

С этим столкнулись многие народы. И вот вопрос: как относиться к преступлениям своего народа в прошлом? Культурные нации отвечают однозначно: относиться честно, критически, открывая всю неприглядную картину своих ошибок и преступлений. Так поступили немцы в отношении Холокоста. Можно, конечно, сказать, что их заставили, они проигравшая сторона. Но никто не заставлял американцев обнажать свои преступления в отношении негров и индейцев. Никто не заставляет Англию каяться сейчас за то, что в ее колониях было рабство в XVIII — начале XIX века. Однако они это показывают, потому что именно через называние преступлений преступлениями происходит очищение и собственной души, и отношений с другими народами.

А что предлагает г-н Путин? Фактически — не упоминать, забыть плохое, говорить только о положительных моментах в межнациональных отношениях. На самом же деле честный учебник должен строиться на двух вещах: на абсолютной непреложности факта и на объективном, а не одностороннем подходе к событиям. Это не ухудшает отношений между народами, наоборот, улучшает их. А замалчивание фактов в эпоху интернета вообще невозможно.

В мало-мальски свободном обществе всегда будут разные точки зрения. Даже религия признает это. Ведь Евангелий у христиан четыре, хадисов у мусульман шесть, а у иудеев два извода Талмуда. Отказ от плюрализма — признак того, что г-н Путин тяготеет, может быть, сам того не сознавая, к тоталитарной системе сознания, к которой, увы, после 70 лет большевизма склонно почти все наше общество.

Что достойно уважения

Г-н Путин говорит о том, что необходимо проявлять уважение ко всем страницам нашего прошлого. Что это означает? Можно ли сказать, что немецкий народ должен с уважением относиться к нацистскому периоду своего прошлого? Мне кажется, что нет. Гадких периодов полно было и в русской истории. Как, например, можно с уважением относиться к крепостному праву? По-моему, это позорная страница истории. Так же как выбор народа в пользу большевиков во время Гражданской войны, как участие миллионов наших граждан всех национальностей в терроре — в красном терроре 1918–1921 годов и в большом терроре 1937–1938-го, и в голодоморе, и в коллективизации. Сочувствие к жертвам — да, конечно. Уважение к героям и борцам против зла — да. Но уважение ко всем без разбора страницам прошлого, особенно к некоторым элементам государственной политики — никогда.

Лозунг: судьба России созидалась единением разных народов, традиций и культур. Когда так, а когда и совсем иначе, если помнить завоевание, скажем, Северного Кавказа и выселение 200 тыс. коренных жителей в Турцию. И при завоевании Сибири были отнюдь не только хлеб-соль и взаимные объятия. Было очень много крови, жестокости, обмана — надо сказать, с двух сторон, но все-таки сильный всегда больше виноват, чем слабый.

Нация велика не тем, что скрывает плохое, а тем, что находит в себе силы указать на плохое в своем прошлом и изменить умы к лучшему. Только честное и критическое отношение к прошлому может создать человеческое будущее в нашей стране — в том числе и в межнациональных отношениях.

За что боролись

Два печальных замечания. В советское время и преподавателям истории, и ученым, писавшим книги, надо было держать нос по ветру. Тем, кто не делал этого или в силу свободолюбия, или по оплошности, получали по голове очень сильно, часто это был запрет на профессию и невозможность преподавать. И я очень боюсь, что если опять будет введен единый учебник, то это будет учебник для идеологической оценки деятельности педагогов.

Если же говорить о коллегах-историках, то выводы, конечно, делать рано, но, поучаствовав в нескольких дебатах, я увидел, что многие приняли свершившееся как данность. Дело сделано, никуда не денешься, будет один учебник, президент сказал — вперед. Теперь надо бороться за то, кто будет писать этот учебник, потому что это и деньги, и влияние на общество. О том, что сама идея единого учебника в нашей стране — это тлетворный запах «Краткого курса истории ВКП(б)», мало говорят. Люди не готовы бороться с глупостями власти, они готовы прислуживать. И это хуже всего.

 
Андрей Зубов, доктор исторических наук, профессор

Источник