Почти век истек с того момента, когда у кормила русского государства поднялась величественная фигура выдающегося русского государственного деятеля, инициатора аграрной реформы и коренных изменений в государственном устройстве Российской Империи Петра Аркадьевича Столыпина. Став премьер-министром России и оставаясь на этом посту в течение пяти лет, Столыпин все свои знания, труд, волю, – всю свою жизнь положил на алтарь служения Богу, Царю и Отечеству. Истек почти целый век, и не родился еще в России человек, способный взять власть в свои руки и распорядиться ею так, как это сделал Столыпин. Говорят, что История повторяется, что ж, будем надеяться и еще раз вспоминать величайшего из сынов, которых рождала наша русская земля.

Он родился через год после отмены крепостного права – 2 (15) апреля 1862 года в Дрездене. Рос в подмосковном имении Средниково, где когда-то его отец играл со своим сверстником Михаилом Юрьевичем Лермонтовым.

Молодость совпала с мощным культурным подъемом 80-х годов, в эпицентре которого – на естественном отделении физико-математического факультета Петербургского университета – он оказался. Как и все «восьмидесятники», Столыпин заслушивался Менделеевым и Чебышевым, зачитывался Достоевским и Гончаровым... В 1884 году он заканчивает университет. Два года служил в министерстве внутренних дел, а затем в соответствии со склонностями был причислен к министерству земледелия и государственных имуществ, где пригодились познания, полученные на лекциях патриарха русской агрономической науки А.В.Советова.

То было время становления во всей стране земств – органов самоуправления, органов русского государственного творчества. Возникшие вскоре после реформы – в 1864 году – земства стали главной опорой реформатора на троне.

Столыпин — студент СПБГУ, 1884С работой земств Западных губерний Петр Аркадьевич познакомился в Ковно и Гродно. В конце века он становится ковенским уездным предводителем дворянства и председателем ковенского съезда мировых посредников – выборных судей в земельных и имущественных вопросах. В 1899 году – предводителем дворянства и одновременно – почетным мировым судьей, через год – гродненским, еще через три года – саратовским губернатором...

В Ковне он впервые увидел разительную пропасть между общинными крестьянами Великороссии и хуторянами Западных областей. Позднее Столыпин рассказывал корреспонденту саратовской газеты «Волга»: «Меня поражал самый вид этих свободных хлебопашцев крестьянского хуторского хозяйства, бодрых и уверенных в себе». В его лице земства Западного края обрели энергичного сторонника распадения общины среди украинского и русского населения губерний.

Когда в 1904 году Петр Аркадьевич занимает пост губернатора в Саратове, все преимущества хуторского хозяйства становятся ему еще очевиднее. В докладной записке правительству он пишет: «Если бы дать возможность трудолюбивому землеробу получить сначала в виде искуса, а затем закрепить за ним отдельный земельный участок, вырезанный из государственных земель или из земельного фонда Крестьянского банка, то наряду с общиной, где она жизненна, появился бы самостоятельный зажиточный поселянин, устойчивый представитель земли. Такой тип уже зародился в западных губерниях».

В апреле 1906 года самый молодой губернатор России – саратовский – получил телеграмму из Петербурга, подписанную Государем. В ней содержалось предложение стать министром внутренних дел. Что же происходило в столице в это время? 17 октября 1905 года был опубликован Манифест о разделении власти с народным представительством – Думой.

Свобода, не подкрепленная ответственностью перед детьми и могилами, оборачивается свободой произвола. Окрыленные ею, российские якобинцы закусили удила и безжалостно стравливали имеющие все основания быть недовольными народные массы с представителями власти. Они же, как завоеватели на чужой территории, взрывали бомбы во время молебнов, палили из браунингов швейцарского и бельгийского производства не только по генералам, но и по участникам крестных ходов. В обществе нарастало недовольство мятежами и террором, раздавались вопросы, на чьи средства осуществляется эта «революция» и с какой целью? Ведь и бастовавшим рабочим услужливо подвозили оружие с анонимным обратным адресом: «От доброжелателей».

На предложение Государя Петр Аркадьевич ответил Царю немедля: «Это против моей совести, Ваше Величество. Ваша милость ко мне превосходит мои способности... Я не знаю Петербурга и его тайных течений и влияний». Но Император Николай II настоял.

Столыпин принимает портфель министра внутренних дел, а 8 июля 1906 года последовал Высочайший указ, согласно которому 44-летний Петр Аркадьевич становится премьер-министром России, совмещая этот пост с полученным ранее.

Став министром внутренних дел, а затем и возглавив правительство, Столыпин изучил Петербург, его «тайные течения и влияния», обнаружил связи многих из них с антигосударственными, антироссийскими течениями за границей, обезвредил не одну террористическую организацию, на счету которых было уже множество жертв. Были представители этих течений и в Государственной думе, даже составляли в ней иногда большинство. И новый премьер делает ставку в государственной политике на опору государства – крестьянина – на сеятеля добра и хранителя земли.

Молодой, статный, с характером необычайно решительным и выдержанным, чуждый кичливости, блестящий оратор, Столыпин сразу же стал инициатором и проводником реформ и законоположений, поучительность и результативность которых поражают и сегодня.

Премьер в своем кабинете в Зимнем дворце

Главным делом его жизни стала земельная реформа. Жизни стоившим, но давшим ему всемирную и вневременную известность.

Но была все же у Столыпина поддержка, и в первую очередь в департаменте земледелия, среди земских деятелей на местах. Вместе с ведающим сельским хозяйством А. В. Кривошеиным, человеком исключительно даровитым и энергичным, он рядом мер оживляет работу Крестьянского банка и землеустроительных комиссий. Вместе с ним готовит закон о выходе крестьян из общины на хутора и отруба, о предоставлении им кредитов для закупки земель через Крестьянский банк, обсуждает все возможные последствия, все плюсы и минусы предстоящего неизбежного переселения крестьян из густонаселенных, а значит и малоземельных, районов на непаханые земли Сибири и Приморья.

Реформа оказывалась предприятием очень дорогим для государства, но и это не смущает Столыпина. За раскрепощение народа должны платить все слои населения и тем вернуть свой долг крестьянину-кормильцу, и Столыпин высокие налоги равномерно распределяет на все общество, чтобы не одни только крестьяне вытягивали страну из кризиса.

К тому времени он уже – отец семейства. Жена – Ольга Борисовна Столыпина, урожденная Нейдгардт, – подарила ему шестерых детей. Над ними тоже нависла угроза. Не брезговали террористы посулами расправиться с семьей, ничем не брезговали, лишь бы вынудить спокойного и хладнокровного премьера подать в отставку. Буквально через месяц после появления Столыпина в Петербурге они осуществили свои намерения.

В полдень 12 августа 1906 года в самый разгар приема посетителей «доброжелатели» взорвали дачу главы правительства на Аптекарском острове. Портфели «с начинкой» пронести было несложно, охрана Столыпина на казенной даче редко превышала тогда одного жандарма. Страшный взрыв унес 27 жизней, в том числе посетительницы с младенцем на руках и швейцара, озарив последующие в России народоубийства «во имя светлого будущего всего человечества». Среди 32 тяжелораненых была дочь премьера и его единственный сын, трехлетний Аркадий. Сам Петр Аркадьевич по чистой случайности остался тогда невредим.

Начался поединок Столыпина с охотниками до убийств на глазах у всего мира. Как он вел себя во время поединка?

- Когда в нас стреляют, прятаться нельзя, – сказал отец детям через несколько часов после трагедии. Сам тем же вечером сел за стол, чтобы готовить новый законопроект.

Семье его достанется еще горя. Не раз жизнь главы семьи будет на волоске от гибели. Еще придется детям хоронить молодого отца. После октября 17-го года семья Петра Аркадьевича будет почти полностью уничтожена. Одну из дочерей узнают в толпе беженцев и, отведя в сторону, расстреляют без суда и следствия. Чудом останется жив сын, Аркадий Петрович Столыпин, эмигрировавший в Париж. Он был похоронен 11 декабря 1990 года на русском кладбище Сен Женевьев де Буа.

И покушения, и попытки покушений на Столыпина участились. Об этих месяцах он говорил близким: «Каждое утро творю молитву и смотрю на предстоящий день как на последний в жизни...» И волновало лишь одно: успею ли? Об одном молил Бога: дай двадцать лет внутреннего и внешнего покоя, и Россия станет неуязвимой в веках. Двадцать лет, начиная с 1906-го...

Столыпин с супругой, 1906 г.

Он знал, что его убьют, о чем свидетельствует завещание, составленное задолго до смерти: «Я хочу быть погребенным там, где меня убьют». Знал и торопился сделать как можно больше: «Я понимаю смерть как расплату за убеждения».

«Правительство, которое имеет убеждения, имеет идеалы, — говорит Столыпин новым депутатам в марте, — оно не только верит в то, что делает, оно делает то, во что верит».

В ходе первого этапа реформы 200 тысяч семей получили в личное владение около двух миллионов десятин земли; часть из них воспользовались правом свободного выхода из общины со своим наделом – выкупные платежи для таких крестьян были отменены. Часть – получили свободные казенные земли в Европейской России. Поощрял закон и закупку крестьянами земель у помещиков. Эта земля была дороже, но правительство предусмотрело снабжение крестьян ссудами Крестьянского банка. Процент за ссуду был установлен ничтожный, а срок возмещения устанавливался в полстолетия. Мало того, часть процентов выплачивало государство.

Взяв на себя огромные материальные расходы по земельной реформе, по окончательному освобождению крестьянства, государство оставило за собой право собственности на весь земельный фонд. Отныне русская земля не могла быть продана иностранцам, не могла быть продана и своим представителям неземледельческого сословия, не могла быть заложена иначе, чем в Крестьянском банке, не могла быть продана за личные долги, не могла быть завещана иначе, чем по соответствующим правилам. Воспрещалась концентрация земли в одних руках более шести наделов. Обычный размер участка середняка равнялся примерно 14-15 десятинам. Словом, реформа препятствовала появлению чрезмерных землевладений, земля не могла быть предметом спекулятивных сделок, «биржевой игры». Реформа решала земельный вопрос, над которым долго бились лучшие умы России, впервые в интересах землевладельцев и их духовного развития. Огромный общественный слой перекупщиков и спекулянтов был реформой оставлен без работы и доходов.

Между 1907 и 1915 годом для покупки помещичьих земель, находящихся во владении Крестьянского банка, крестьянам было выделено ссуд на 421 миллион рублей (корова в те времена стоила 5-7 рублей, чернорабочий-землекоп зарабатывал 430 рублей в месяц, инфляция если и наблюдалась, то лишь во время войн и в пределах считанных процентов).

При сохранении помещичьих усадеб, как культурных очагов (Тарханы, Михайловское, Спасское-Лутовиново), крестьянский земельный голод за счет помещичьей земли неуклонно утолялся, а высокая плата стимулировала помещиков к продаже лишней земли. С 1906, по 1915 год помещичья земля сокращается с 53 до 44 миллионов десятин. На этих землях рос не только бурьян, на них стояли полотняные, сахарные и маслодельные фабрики, элеваторы, мельницы и плотины, кирпичные и конные заводы, школы для крестьян, храмы, библиотеки. Все это культурное разнообразие было сосредоточено по усадьбам.

С 1906 по 1915 год урожайность выросла на 14, а в некоторых местах — даже на 20-25 процентов.

Крепла крестьянская кооперация, производственные и торговые товарищества, появился среди крестьян интерес к научному земледелию; вообще интерес к книге в народе мгновенно подскочил, статистические справочники, сельскохозяйственные руководства стали истинно популярной литературой для народа.

Русское производство главнейших видов зерновых с 1909 по 1913 год превышало на 28 процентов продукцию Аргентины, Канады и Америки, вместе взятых. Цены на зерно в Европе были бы намного выше, если бы русский вывоз не сдерживал аппетиты американских, канадских и аргентинских экспортеров зерна. Можно себе представить, с какой «любовью» следили они за успехами России и как тщательно пестовали в ней недовольных как «слева», так и «справа».

Столыпин осматривает хуторские огороды близ Москвы в апреле 1910 г.

В 1910 году премьер-министр вместе с А. В. Кривошеиным объезжают землеустроительные районы Западной Сибири и Поволжья, согласно Указу

19 сентября 1906 года «лучшая часть земельного запаса Западной Сибири – земли кабинета Его Императорского Величества» поступила под переселение крестьян Европейской России. Отдача от выезда главы правительства «на места» была быстрой и конкретной.

Одно из следствий поездки – увеличение ввоза из-за границы улучшенных пород племенного скота и птицы, содействие возведению новых жилищ и хозяйственных построек путем льготного или бесплатного отпуска материалов. Начали создаваться новые сельскохозяйственные институты, проводиться ежегодные слеты сельских хозяев по губерниям.

Столыпин запланировал ввоз в Россию первых тракторов (он начался после его смерти – в 1913 году). Все правительственные меры были направлены на развитие самодеятельности народа, чтобы крестьянская усадьба стала самостоятельным хозяйственным организмом, обеспечивающим всем необходимым и себя, и страну. Достаточно напомнить, что энерговооруженность страны обеспечивали крестьянские мельницы и плотины – маленькие и независимые от распределителей. И обеспечивали так надежно, что энерговооруженность уровня 1913 года достигнута была нами лишь к 1970 году, да еще какой ценой – ценой затопления плодородных земель, пойменных лугов и лесных массивов!

Столыпин и Кривошеин не меньше самих переселенцев дивились и радовались их привольной, здоровой, удачной жизни на новых местах, их добротным заимкам и селам, даже целым городам, где три года назад не было ни человека, их веселой спорой работе уже с первыми плодами наживы и прибытка, с нескудным лесом, охотой и рыбной ловлей... И это лишь за 4 начальных года, когда сбор хлеба поднялся до четырех миллиардов пудов».

В записке подчеркивается общенациональное значение переселенческого дела. Отмечается, что «за 300 лет владения нашего Сибирью в ней набралось всего 4,5 млн. русского населения, а за последние 15 лет сразу прибыло около 3 млн., из них более 1,5 в одно трехлетие 1907-1909 гг. Столь редко заселенная территория под боком у сильных соседей была и плохо защищенной, и авторы записки хорошо сознавали, что «действительная мера к укреплению границ одна — заселение малолюдных окраин». Государственные мужи, они, понимали и другое – Тихий океан становится Средиземноморьем XX века и роль России в новом центре цивилизации зависит от решения одной задачи, которую они и обозначили в записке: «Образовать и у нас в Сибири плотную живую кору русского дерева».

В 1910 году начался массовый выпуск так называемых «столыпинских вагонов». От обычных они отличались тем, что задняя их часть представляла собой помещение во всю ширину вагона, оно предназначалось для крестьянского инвентаря и скота. Зловещую славу «столыпинские вагоны» получили позднее, уже после смерти самого Столыпина, когда в них стали доставлять крестьян в лагеря...

Повседневный труд миллионов создал государство, на сокрушение которого не хватило и 70 лет. Министр земледелия А. Н. Наумов доложил 18 февраля 1916 года депутатам IV Думы: «В империи имеется до 900 млн. пудов избытка главнейших хлебов. Другими словами, у нас имеется излишек не менее одной трети годовой потребности». Как пишет сын Столыпина – Аркадий Петрович, «эти 900 млн. пудов избытка, – пожалуй, последнее, что отец завещал России».

И не ими ли питалась молодая Советская республика до 1919 года, когда впервые явился в истерзанной братоубийственной войной стране призрак голода, который вскоре обретет страшную свою плоть и унесет жизни миллионов и миллионов потомственных хлебопашцев?

В марте 1911 года Столыпин диктует свою «вторую программу», суть которой состояла в «лечении» бюрократии. (В Европейской России на 10 тысяч человек приходилось в ту пору 62 чиновника, значительно меньше, чем в других развитых странах.) Петр Аркадьевич намерен был не ломать, но совершенствовать государственный аппарат. Опираясь на колоссальный исторический опыт русского государства и русского народа, он никогда не громоздил абстракций, чтобы завтра от них отказаться ради новых заемных теоретических построений, а заодно «по ошибке» проливать реки крови.

Брать иностранные займы предполагалось лишь первое время и только на общегосударственные нужды – исследования недр строительство железных и шоссейных дорог. Намечались сроки полного отказа от иностранных займов. Планировалось создание министерства труда и министерства национальностей. Кстати, к 1923 году намечалось предоставить независимость Польше, а предварительно разрешить национальные интересы и противоречия в Западном крае.

Лишь недруги Столыпина «не заметили», что он свято придерживался той политической аксиомы, согласно которой только при достаточности прав большого народа возможно обеспечение прав народов малых. Если же попираются права большого народа, то от прав малых народов вообще ничего не останется. Разве посмели бы переселять и выселять татар, немцев, ингушей, если бы предварительно не уничтожили генофонд русских?

Еще в Саратове революционеры приговорили к смерти грудного сына Столыпина, если тот не откажется от своей политики подавления революции. Но Столыпин остался непреклонен, сказав: «Я буду продолжать свое дело. Да сбудется воля Господня». Он так горячо и глубоко любил Россию, а в деле любви, как говорит апостол и евангелист Иоанн, «несть страха». И бесстрашие его вытекало из этого настроения, которым он жил, поэтому-то он и мог так смело и бесстрашно смотреть в глаза опасности. Вот слова самого Петра Аркадьевича: «Я верю в Бога и знаю наверное, что все, мне предназначенное, — я совершу, не смотря ни на какие препятствия, а чего не назначено — не сделаю ни при каких ухищрениях. Я верю в Россию. Если бы я не имел этой веры, я бы не в состоянии был ничего делать». Бывало не раз, что террористы не решались выстрелить в него, смятые праведностью всего облика.

Но подонок отыскался. Им оказался Мордехай Багров, двойной агент — охранки и революционеров.

Во время пребывания Царской четы в Киеве Столыпин отказался от предложенного ему панциря, который мог бы спасти от пули. Петр Аркадьевич привык к бомбам, от которых не уберегли бы никакие доспехи. Пуля убийцы настигла его 1 сентября 1911 года. В театре, неподалеку от Императорской ложи. Уже падая, Петр Аркадьевич успел перекрестить Царскую чету левой рукой. Правая была прострелена.

За четыре дня страшных мучений никто не услышал от него ни стона, ни жалоб. 5 сентября 1911 года Петр Аркадьевич скончался на руках жены, Ольги Борисовны. Ему не было еще и пятидесяти лет. Через двадцать лет, которые, по его мысли, должны были преобразовать Россию, ему еще не было бы и семидесяти...

Следуя воле Петра Аркадьевича, хоронили его на месте гибели. Он нашел упокоение рядом с могилами Искры и Кочубея в ограде Киево-Печерской лавры.

Талантливая государственная деятельность П.А.Столыпина была направлена на умиротворение России в годы смуты 1905-1907 гг. Ему удалось возвратить престиж государственной власти и укрепить ее. Революционеры и террористы, не желавшие примириться с назначением убежденного сторонника сильной государственной власти на пост премьер-министра, не раз производили покушения на его жизнь, но Провидение хранило его. Но как оказалось, и Провидение имеет свои границы.

Просвещенный политик, экономист и юрист, крупный административный талант, он с удивительной работоспособностью отдавал все свои силы делу государственного строительства. В течение многих лет он нес тяжкий крест государственного служения, невзирая ни на какие трудности испытания, памятуя о высокой ответственности и христианском долге перед ближними даже до смерти.

В течение тех лет, когда П.А.Столыпин стоял во главе правительства, государственная работа шла очень плодотворно, несмотря на то, что ему и слева и справа вставляли палки в колеса. Трудоспособность его была поразительной. В вопросах самоуправления в Западных губерниях России П.А.Столыпин неуклонно защищал исторические и державные права России и Православной Церкви: «Верховная власть является хранительницей идеи русского государства, она олицетворяет собою ее силу и цельнось, и если быть России, то лишь при условии всех сынов ее оберегать и укреплять эту власть, сковавшую Россию и уберегающую ее от распада... Децентрализация может идти только от избытка сил... если же этой децентрализации требуют от нас в минуту слабости, когда ее хотят вырвать, и вырвать с такими корнями, которые должны связывать всю Империю, вместе с теми нитями, которые должны скрепить центр с окраинами, тогда, конечно, правительство ответит: нет!»

«Родина требует себе служения настолько жертвенно чистого, что малейшая мысль о личной выгоде омрачает душу и парализует работу... Народы забывают иногда о своих национальных задачах; но такие народы гибнут, господа; они превращаются в назем, в удобрение, на котором вырастают и крепнут другие, более сильные народы. Народ сильный и могущественный не может быть народом бездеятельным... Я отдаю себе отчет, насколько трудную минуту мы переживаем. Но если в настоящее время не сделать над собой усилия, не забыть о личном благосостоянии и встать малодушно на путь государственных утрат, то, конечно, мы лишим себя права называть русский народ народом великим и сильным», – говорил Петр Аркадьевич.

По мысли Столыпина, «только то правительство имеет право на существование, которое обладает зрелой государственной мыслью и твердой государственной волей». Столыпину удалось развенчать миф, что будто бы в России не может быть честного правительства. Возглавив такое правительство, П.А.Столыпин становится инициатором и руководителем аграрной реформы, имевшей цель ликвидировать малоземелье и создать в лице зажиточного крестьянства дополнительную социальную опору власти. Он неоднократно совершает поездки по России, во время которых знакомится с результатами землеустроительных работ и работ по созданию хуторских хозяйств. Государственные заслуги П.А.Столыпина были отмечены за короткое время целым рядом Царских наград.

Как человек Столыпин отличался прямодушием, искренностью и самоотверженной преданностью Императору и России. Он не терпел лжи, воровства, взяточничества и корысти, преследуя их беспощадно в среде государственных служащих.